Николай Теллалов
Девушка и Дракон (3)

3

Наташа шла по заснеженой улице. Она торопилась домой после затянувшегося до восьми часов вечера урока музыки, домой, где за ледяными узорами окна всегда жданно, но как-то вдруг, должно было от жаркого дыханья растаять снегу и появиться янтарно блещущим глазам. Ей показалось, что слишком долго нет тролейбуса, и она побежала, увязая в сугробах, к следующей остановке, где все равно нужно было ждать автобуса номер двенадцать.

Не думая ни о чем плохом или страшном, она свернула в темный переулок, стремясь поскорее очутиться на нужном месте, как внезапно три черные фигуры сгустились из мрака и преградили ей дорогу.

— Цыц, подруга! — хрипло и негромко приказал ей один из парней, тяжелой пятерней затыкая Наташе рот. Она едва не задохнулась от перегара, когда тот наклонил к ней рожу. Сверкнул в морозном воздухе металл. Финка описала перед огромными от ужаса глазами угрожающий круг.

— Будешь смирная, не кокнем! — пообещал другой голос. Наташа дернулась, будто по телу ее проползла гадюка.

— Кайф словишь! — гнусно захихикал третий. Сумка с нотами упала на снег. Бандиты мимоходом растоптали ее.

Они потащили ее к подъезду дома, в котором горело слишком мало окон. Наташа уперлась, полузадушенная, и нож моментально коснулся ее горла. Ноги предательски подогнулись, и Наташа с немым писком осознала, что стоит на грани обморока. Она попыталась рвануться, но тело не слушалось. Как свозь сон, почувствовала, что чьи-то грубые руки сдирают с нее пальто, стаскивают юбку и возятся с колготками. Усилием воли Наташа заставила себя не потерять сознание и попыталась лягнуть насильника, а потом с ненавистью вцепила зубы в жесткую ладонь. Удар в ухо оглушил и отбросил ее, больно ударив об стену рядом с дверью подъезда. Зявкнули жестяные почтовые ящики. Гнусно матерясь, шпанюги тут же кинулись к ней. Она не успела даже вскрикнуть. Но и двуногие хищники не добрались до нее всего за полсекунды.

Дверь распахнулась и на высоте баскетбольного человеческого роста вспыхнули бешено-желтые глаза.

Нападатели, найденные утром управдомом, и милицией изпровоженные в психбольницу, сначала попадали как кегли, а потом горячий вихрь подхватил их, словно бумажных, выбив ими дверь в подвал. Затем Нумихразор бережно поднял Наташу, поправляя сколько мог ее одежду. Он был драконоподобен как никогда. Из зубастой пасти вырывались злые синие язычки пламени, подобно комфорке газовой плиты.

— Я убью их! — прорычал он и навел голову на подвал словно раструб огнемета.

— Н-нет… — голос вернулся к Наташе может быть за миг до того, как от бандитов бы остались лишь горстки раскаленного пепла. — Нет! Не делай этого, родненький! Не убивай никого, прошу тебя… — и она тяжело закашлялась.

Нуми, шипя как вулканическая лава под дождем, остановился. Наташа вцепилась ему в руку — пожалуй сейчас это была когтистая лапа — умоляя его громким шепотом не брать греха на душу. Дракон еще подышал свирепым босоркуном и с сожалением произнес:

— Живите, мерзкие черви болотного Ада! Моя царевна дарует вам свою милость! — и выдохнул гнев свой в сторону почтовых ящиков, которые свернулись словно вылепленные из воска. Наташа обняла его, пока звериные формы Нуминого тела сглаживались обратно в квазичеловеческое обличье, а его горящие в темноте глаза не вернули мягкий янтарный блеск.

Несколько минут они стояли обнявшись — девочка и драконий мальчик, пока в тишине потрескивала остывающая лужица металла.

— Полетели домой, милая? — сказал обычным своим голосом Нуми, и Наташа, сдерживая рыдания, облегченно и усердно закивала ему в плечо.